Помню, что тогда он от души расхохотался.

— Странно, что ты до сих пор не догадался! Фош, право я был лучшего о тебе мнения. Это совершенно безвредное лекарство. Женский аналог этой микстуры принимают дамы, когда хотят избежать нежелательной беременности. Мы даем тебе настой, предназначенный для мужчин. Теперь ты понимаешь, как легко нам тебя контролировать. Если ты вдруг позабудешь напоить своего господина лекарством, и какая-то девица понесет от него, значит ты нарушил наш договор. И расплата последует незамедлительно.

— А зачем вам все это?

— Понимаешь, мой господин испытывает к Риордану не самые лучшие чувства. Да, не удивляйся, у меня тоже есть начальник, и он — один из первых людей Овергора. Но, как человек государственный, он избрал орудием своей мести то, что послужит к славе для нашей страны.

— Не совсем понимаю вас…

— Ну, что ты за бестолочь! Кстати, это может стать для тебя неким оправданием. Семья, дети — это прежде всего заботы. Эти заботы часто отвлекают. И как знать, если бы не твои труды, то может статься Риордана уже прикололи бы к Парапету, как бабочку к гербарию. А так ему очень легко сосредоточиться на том, что он умеет и любит больше всего на свете.

— А на чем, простите?

— Как на чем? На убийствах других людей во имя Овергора!

Знаю, как это выглядит со стороны, но поданная вашим врагом мысль послужила мне утешением. С течением времени я расшифровал состав лекарства и узнал, что оно безвредно. Так я стал сам его готовить для вас. Более того, я понял, что его можно отменить в любой момент, и через время функции вашего организма восстановятся. Я копил деньги и уверял себя, что как только скоплю достаточно, то скроюсь, а вам напишу покаянное письмо. Таков был мой план.

Моя микстура даже пришлась вам по душе. Он нее ваш утренний настой становился более терпким. Чтобы объяснить перемену, я врал вам, что добавляю в него экстракт винных ягод. Вы даже просили заваривать их чаще, но я отвечал, что чаще будет вредно".

На этом месте Риордан печально усмехнулся. Он действительно припомнил такой эпизод. Винные ягоды! Если бы он знал тогда, что скрывалось за словами Фоша!

"Все изменилось, когда я впервые почувствовал приближение смерти. Я признался себя, что никуда не уеду, потому что уже не в силах сбежать. Ваш дом стал для меня родным кровом. Тогда я написал своего заказчику, что больше не стану подливать вам лекарство. О, если бы вы знали, какую панику вызвало мое послание! В ответном письме даже бумага стала липкой от его страха. Мое вознаграждение увеличили в пять раз. И я продолжить поить вас этой дрянью. Уже не из страха или жажды наживы — я наслаждался тем, что держу моего заказчика за горло. Теперь не я трепетал перед ним, а он боялся меня. И как велико было мое наслаждение этим чувством! Но смерть приближалась. Теперь ее силуэт постоянно маячил для меня за окном. И я поставил заказчика в известность, что все кончено. Я сознаюсь и готов принять кару от моего господина. Что он только не предлагал! Чего не сулил! И как только не угрожал! Но чем можно напугать человека, который стоит на пороге жизни? Даже вы не станете забирать ее, потому что вскоре ее должен забрать тот, кто имеет на это право. Так что я перестал подмешивать вам в питье лекарство и стал собираться с духом, чтобы написать эту исповедь.

Я не молю о прошении. Простить меня невозможно. Я сам себя не могу простить. И, коль скоро вы читаете это письмо, значит меня уже призвали к ответу за прегрешения.

Утешением мне послужит то, что мой соучастник переживет меня ненадолго. Я хорошо знаю вас, господин. Да, в последнее время вы стали помягче, но внутри вас тот же самый Бесноватый, каким вы были когда-то.

Теперь о ваших врагах, поскольку я всего лишь орудие в их руках, всего лишь глупый и жадный старик. Ваш главный враг уже давно находится там, где вы его не достанете. Это герцог Эльвар, как вы, без сомнения, догадались. Но исполнитель жив, хоть и вознесся очень высоко. Это нынешний первый министр Овергора, граф Валлей. О, как он вас боится! Вы — его ночной кошмар. И этот кошмар вскоре придет к нему наяву.

Вся ваша жизнь впереди. Будьте счастливы, господин Риордан. Надеюсь, что старый негодяй Фош не отнял всего, хоть и испортил немало".

Письмо слуги лежало перед ним на столе. Листки чуть подрагивали от сквозняка из окна. А Риордан сидел неподвижно, уставившись в одну точку.

Глава 15

Падение визира

В его голове зияла звенящая пустота. Откуда-то из этой пустоты пришел вопрос и заполнил собой весь разум. Почему? Почему⁈ Почему?!!! Кто стоит за тем, что вокруг него нет ни одного по-настоящему близкого человека? Он потерял брата. Мать не желает его видеть. Женщина, которую он полюбил после стольких лет одиночества, ему изменила. Слуга, который столько лет жил с ним под одним кровом и кому он поверял многие тайны и сомнения, оказался отравителем. Судьба словно отрезала от него все, к чему тянется обычный человек. Она лишила его родных, отобрала любовь и, будто в насмешку, показала, что давняя привязанность на самом деле — заговор и обман. Нет, это уже не судьба. Это Рок. Ему не разрешено ничего человеческого. Только Парапет. Только насилие и смерть. Люди иногда называли его избранным. Говорили, что татуировка на щеке — это отметина Богов. И, воистину, так оно и есть. Только это не отметина, а Печать Рока. Так ему предопределено. Жить во имя Парапета. И, вероятно, там же встретить свою смерть. Когда? Риордан усмехнулся. Боги подскажут. Они наверняка пошлют ему знак.

В его дверь уже какое-то время настойчиво стучали. Снаружи раздался голос Сирсонура.

— Эй, Риордан! Слышишь? С тобой все в порядке? Ты уже полчаса там сидишь! Что-то произошло?

— Заходи, друг.

Риордан протянул главе тайной полиции листок с исповедью Фоша. Бумага заметно подрагивала в его руке.

Когда Сирсонур читал, его губы шевелились, словно он беззвучно повторял прочитанное, будучи, как и сам Риордан недавно, не в силах поверить тому, что сейчас видит перед собой на бумаге. Он отложил письмо Фоша и медленно покачал головой.

— Знаешь, у меня просто нет слов, — признался Сирсонур. — Это… Это… Немыслимо! Нет — неосмыслимо!

— Зато теперь я знаю, почему столько лет я не мог иметь детей. Теперь мне известно, из-за кого разрушилась моя помолвка, — Риордан говорил и с каждым словом его голос звучал звонче и громче. — Я понимаю, кому обязан годами одиночества, на которые я обрек сам себя, потому что не хотел ломать жизнь женщине, которую полюблю.

Он остановился и успокоил дыхание. Потом взглянул на товарища.

— Ты прочитал имя?

— Конечно.

Рывком Риордан поднялся с места. Он в три шага преодолел расстояние до стены, на которой висела его любимая боевая шпага и вынул оружие из креплений. Обнажил клинок и снова вогнал его в ножны.

— Я еду в Глейпин.

— К Валлею?

— К Валлею, — подтвердил Риордан.

От холодной ненависти, что прозвучала в его голосе, могли запросто заиндеветь окна. Сирсонур вздохнул.

— Значит, сегодня Овергор лишится первого министра. За месяц до войны. Не то, чтобы я пытался тебя отговорить… Но ты точно все решил?

— А как ты сам думаешь?

Сирсонур поднял вверх обе ладони.

— Ладно-ладно, я все понимаю. Прошу об одном. Дай мне час. Я лечу во дворец и предупрежу Дертина, чтобы он снял стражу у кабинета визира. И убрал караулы еще в нескольких коридорах.

Риордан нервно рассмеялся.

— Что это нам дает? Все равно будет полно свидетелей.

— Хотя бы что-то. Даст твоему защитнику лишнюю возможность. После того, как все случится, мы соберем Военный совет и будем говорить с Унбогом, чтобы следствие и суд отложили до окончания кампании. Уверен, что король согласится. Все-таки сам заинтересован. Но, как ты понимаешь, суд все равно состоится.

— Мне плевать.

— Это ясно. Мда… Вопиющий случай. По-моему такого еще не случалось в мировой истории. Мастер войны прикончил первого министра. Голова кругом идет. Честно.