Найти беглецов посреди пустыни в кромешной тьме не смог бы гений сыска. Чисто теоретически, если вообразить некие сверхчувствительные инфракрасные датчики, установленные на спутнике и прочесывающие всю местность, крохотный шанс имелся. Почти стремящийся к нулю, мало ли какие живые существа оказались ночью вне поселений, караван ли, а то и стадо животных, да и кто даст спутник для решения столь пустяковой задачи? Малозаселенность и дикость мест имеют свои плюсы. Еще некоторый бардак, связанный с любой войной. Любые изменения обстановки происходят мгновенно, и никому не дано узнать подлинную сиюминутную картину. Даже компьютеры тут не подмога.

Майор Дженингс беспокоился о пропавшей группе. Тайные операции следует проводить без потерь. Мало ли где могут всплыть нежелательные факты? Разумеется, есть специальные отделы, которые проведут соответствующие кампании дезинформации, добавят массу глупостей, не имеющих отношения к делу, и в итоге читатель окажется сбитым с толку, заблудится между крупицей правды и морем лжи, только лучше вообще не доводить до этого.

Родные покойного – ерунда. Методы давно отработаны. Какой-нибудь штабной клерк напишет извещение, что сын, муж, брат (нужное подчеркнуть) погиб в автокатастрофе в Лос-Анджелесе, пал жертвой акул во Флориде, умер от сердечной недостаточности в пустыне Невада, отравился несвежей рыбой на пикнике в Канаде, а сумма страховки отобьет охоту задавать уточняющие вопросы. Зачем кому-то знать подлинную правду о величине потерь? Гораздо хуже, если заинтересуются дипломаты других государств, и сведения станут предметом торга на ведущихся за плотно закрытыми дверями переговоров. Лучше не доводить до греха.

В принципе пока еще ничего толком не известно. Группа не вышла на переговоры в контрольный срок, отмолчалась во все последующие, до сих пор не вернулась, хотя давно была обязана, и все же оставалась надежда на сравнительно благополучный исход. Рации могли выйти по каким-либо причинам из строя, машина – сломаться, обратный путь долог, в общем, возможных причин хватало. Гораздо менее вероятным было уничтожение опытных профессионалов случайными отдыхающими, чересчур велика разница в уровне подготовки. Оставался еще какой-нибудь нелепый конфликт с египтянами, перебирать, так все, только и он…

Муторно ждать рассвета, а в темноте организовывать поиски безнадежно и глупо. Если группа продолжала идти вдоль берега, найти будет довольно легко, но вдруг они свернули в сторону, вслед за беглецами? Мало ли почему последние могли изменить маршрут? И тогда ищи что одних, что других посреди бескрайней молчаливой пустыни. Надо внимательно осмотреть местность, понять, где были остановки, а где – смена маршрута, разумеется, если она вообще была. По случаю особой секретности миссии беспилотные самолеты-разведчики группе не полагались, пилотируемые аппараты тоже вызывать категорически запрещено, а по земле кататься можно долго.

Или все-таки обратиться к летчикам? Будут пролетать над нужными районами, могут заодно заснять территорию. Им же нетрудно, да и объяснять ничего не надо. Приказ не обсуждается. Сказано: разведать и передать – разведают. Но в идеале лучше обойтись без посторонней помощи. Техникой разжились, теперь лишь дождаться рассвета – и в путь. На то и спецназ, чтобы находить все и всех. Неудачи бывали, но поражений пока что нет. И не будет.

– Как? Все спокойно?

– Тихо.

Володя позевывал, зябко ежился, как частенько бывает при чересчур раннем пробуждении. В противовес ему Сергей пообвык, притерпелся, лишь время от времени прохаживался немного взад и вперед, прогоняя сонливость. Хотя он привык частенько ночевать прямо в машине, а то и вести ее по ночам, но все равно наступает момент, когда стоит лишь прикрыть глаза, и ты рискуешь провалиться в легкую дрему. Но обстановка нынче не та, пусть никаких опасностей пока не ожидается, все-таки кому-то приходится дежурить на самый невероятный случай.

– Ладно. Давай отдыхай. Ох, давненько не приходилось на часах стоять! – Володя невольно улыбнулся.

– Да, давненько. Слушай, это, ты ведь тоже в десантуре служил?

– В пехоте.

– А как же Афган?

– Думаешь, кроме голубых беретов, никто там не воевал? Одна дивизия, да триста сорок пятый полк. И три мотострелковых дивизии, да еще отдельные полки и бригады. Это только в фильмах, кроме войск Дяди Васи, никого «за речкой» не было. А на самом деле…

– Просто мне показалось… – чуть смутился десантник. – Да и уж очень лихо, это, Александр сработал. Я и не предполагал…

– За вас, за нас, за весь спецназ, – хмыкнул Володя. – А мы просто крупа, без которой не бывает победы. А Саша… Настоящий офицер. Он всегда старался работать так, чтобы у нас потерь не было. Насколько возможно. Видел бы ты его в годы молодости! Вообще, славные были времена. Столько хороших людей вокруг…

– А я в Афган не попал. Писал со всеми рапорты, но начальство орало, говорило, само пошлет кого надо.

– Я не писал, а загремел. Бывало по-всякому. И хорошее, и плохое. В фильмах все врут. На самом деле мы просто жили. Я там даже отъелся после учебки. Когда стреляли, когда обходилось. А потом меня миной накрыло. Наверно, миной. Сам я ничего не помню. Комиссовали в итоге подчистую. Саша тоже контуженный, только позже. Мы уже после случайно встретились. Через много лет. Вот уж не думал, что снова…

Продолжать он не стал. Ситуация ясная, зачем же травить душу, изрекать прописные истины да сетовать на судьбу? Не все еще потеряно. Избежали одной опасности, в самом начале, другой, если случившееся с прочими отдыхающими в отеле правда, спаслись вчера… Достать бы вместительный автобус или грузовую машину с хорошей проходимостью! Неужели нельзя прорваться по пустыне так, чтобы никто не заметил, а уж дальше…

Каким образом можно преодолеть границу между воюющими странами, пока не думал никто, так ведь даже по национальной принадлежности беглецы являлись нейтралами, не принадлежали ни к одной из воюющих сторон. Есть же всяческие международные конвенции, и велик ли для воюющих смысл в их нарушении? Понятно, таинственный спецназ, там речь идет о грандиозной провокации, но ни Египту, ни Израилю, ни всем прочим провокаций как раз не надобно.

На месте будет видно. Зачем гадать о способах заранее? Сплошной линии фронта сейчас не бывает, опять-таки должны иметься какие-то ходы для журналистов, сотрудников Красного Креста и прочих важных посторонних лиц, да и с гражданскими армии официально не воюют. Добраться бы, а там…

– Иди спать. День будет трудным, силы понадобятся. Потом будешь в самый неподходящий момент клевать носом. Днем будет время, поговорим.

– Иду. Эх, достать бы вместительную машину!

Глава девятнадцатая

Городок был типичным для всего мусульманского Востока. Близкая пустыня напоминала о себе песком на улицах, однако имелись неподалеку и оазисы, собственно, благодаря которым люди вообще смогли поселиться в этом месте. Глинобитные дома, дувалы, паутина узеньких улиц, возвышающиеся минареты мечетей и пыль, пыль, пыль… Даже одежда на жителях какого-то позапрошлого века, если не тысячелетия. Словно время навеки застыло здесь, остановилось где-то в районе «Тысячи и одной ночи» в качестве компенсации за его неумолимый бег в иных краях.

Следов войны тоже не видать. Бомбить здесь нечего, не кустарные же мастерские или многочисленные лавочки! Глупо тратить на них драгоценные боеприпасы! Вот если дойдут сюда враги, тогда начнется заваруха. Очень не любят аборигены, когда кто-то пытается изменить их привычную размеренную жизнь. Неважно, в какую сторону и с какими целями. Не изнеженная Европа, с готовностью ложащаяся под всякого, кто чуть сильнее. Здесь мыслят категориями Вечности, а что в них одинокая человеческая жизнь? Песчинка. Дунет ветер из пустыни, и улетит, не заметишь. Зато гостям мирным, пришедшим с добром, обычно бывали рады. Хотя по-всякому…