— Жениться-то хоть не придется, ежели что? — ухмыльнулся мой приятель. — А то я почему-то при виде любой симпатичной девушки чувствую себя подлецом.

— Насчет женитьбы — это вряд ли. Хотя она, по-моему, дочка хозяина. Тут все как в жизни. Ну, в Реальности, я имею в виду. Советую — сначала присмотрись, а потом пускайся во все тяжкие. В центре есть, кстати, пара очень приличных лупанариев. [124] Рекомендую.

— Лупанарии? Это где на Луну смотрят?

— И туда тоже, я тебе потом объясню, — пообещал я Жене, потому что Спириус мучительно пытался сдержать пароксизмы смеха. Наконец он с усилием вытолкнул набранный в легкие воздух и призвал нас к вниманию:

— Ладно. Теперь к делу. Сейчас едим, пьем, гуляем. Можете себя ни в чем не ограничивать, в Реальности похмелья не будет, но помните — завтра у вас здесь первые испытания. Надо быть в форме. Потом на выход. Входят в Мидгард со своего компа, выходят через Камни Иммерсии, или Камни Выхода. Их на Альба Лонга пять — в центре города и по окраинам острова. Сразу после того как доберусь домой, пришлю на мыло все материалы по нашей локации. Карта острова, карта Баркида, флора, фауна, обычаи и законы, древо навыков и варианты их прокачки, оружие и артефакты, наставления по морскому делу, отдельная вводная лекция по Альба Лонга — экономика, ресурсы, принципы крафтинга, политическое устройство, вывод и ввод денег, Ветвь Веймаров и Лига Эквитов.

— Веймаров? Это откуда Юстина? — оживился Женька.

— Да. Все в методичках. Изучите внимательно. Не знаю, какие у вас планы на завтра в реале, но настоятельно рекомендую все отменить и плотно засесть за учебники. Иначе здесь можете нарваться на крупные неприятности. Потом, после получения ключей, мы вас подключим к временному парадоксу, тогда времени будет навалом. А пока используйте его рационально. Завтра пойдем в Кровавый Лабиринт. У нас его называют еще Лабиринтом Новичков. Там придется убивать.

— Людей? — нахмурился я.

— Нет. Всяких монстров и смрадных гадин. В основном — насекомых и паукообразных. Они там для этого и существуют. Лабиринт проходят все. Пройдете и вы, тем более что будете вдвоем. На выходе станете третьими или четвертыми левелами. Это значит, что придется брать навыки. Изучите, как это делается. Обдумайте свой выбор.

— Может, что присоветуешь? — предложил я.

— Нет, — категорически ответил Спириус. — Это против правил. Это должен быть ваш и только ваш выбор. А теперь — пора немного расслабиться…

ГЛАВА 11

Летопись Кезона. Резня

Кезону доставлял удовольствие резкий запах дегтя, и он вдыхал его полной грудью. Свежий бриз смешивал его смолистый терпкий дух в один коктейль с ароматом морской соли, до отказа напитавшей видавшее виды судно. И даже застарелые флюиды полусгнивших водорослей, жженой пеньки и рыбьей чешуи не могли вызвать отвращение у человека, всей душой любившего море. Обижаться на него? Как можно обижаться на небо, воздух, которым дышишь, или землю, по которой ходишь? Изменчивое, коварное, иногда убийственное, его нельзя было не любить, что бы оно с тобой ни сотворило, как нельзя не любить женщину. Монера, словно утка, переваливалась в прибойной волне, принайтованная к пирсу скрипящими от натяжения канатами. Скрипели и ее переборки, но это старческое покряхтывание не вселяло тревоги, а лишь создавало ощущение остойчивости, надежности, так усталому путнику мнится спасение от буйной степной бури в корнях одинокого раскидистого вяза. Высокий угрюмый триерарх [125] со свежим сабельным шрамом поперек лица нервно прохаживался вдоль борта, прислушиваясь к ритмичным шаркающим звукам. То рабы отчищали корпус и днище монеры от вросших в ее тело морских ракушек. Когда скрежетанье скребков замолкало, он перегибался через борт и яростно выкрикивал ругательства, торопя рабов:

— Шевелитесь, бездельники, дети волчицы! Мне еще надо закончить погрузку, иначе, клянусь Нептуном, мы прозеваем прилив!

Кезон следил за каждым его движением и понимал, что шкипер колеблется. Наконец моряк сплюнул за борт едкую слюну, коричневую от табака, и дал ответ:

— Тридцать сестерциев! Верпий, или как там тебя? За эти деньги можно купить рыбацкую лодку с парусом, две лодки, но этого мало, чтобы зафрахтовать мой корабль.

— Я удвою плату. Ты удовлетворен?

— Клянусь Нептуном, я — да! Но сторожевые корабли Стратора рыщут за стеной рифов, а моя команда — это свора голодных псов, которую тоже надо кормить, чтобы она не разорвала тебя на клочки!

— И двадцать сестерциев за риск и вознаграждение команде. Мы договорились?

— Ты щедр. Это внушает опасения. Почему ты не наймешь лодку? Зачем тебе нужно целое судно, если с тобой нет груза? — Он пытливо заглянул в глаза Кезона и отпрянул, обожженный мертвенной зыбью болота, таящейся в них. Он смущенно пробормотал: — Я потеряю свой фрахт, пока буду оборачиваться. Мне надо доставить на Альба Лонга полный трюм ворвани…

— Брось. Уже две стражи с севера дует Аквилон. Поймав попутный ветер, мы завтра же достигнем Запретного города. Там тебе останется лишь спустить на воду челнок, распрощаться со мной и нырнуть обратно в течение Майесты. Оно, огибая Баркид с юга, мигом доставит тебя и твою ворвань в бухту Альба Лонга.

— Ты Навигатор?

— Нет.

— Но ты рассуждаешь как Навигатор!

— Важно то, что мои рассуждения, подобно приливному колоколу, вопиют гласом истины.

— Хорошо. Будь по-твоему, Верпий. Отбываем, едва начнется прилив. И не вздумай опаздывать!

— И еще одно.

— Что еще одно?

— Через час рабы доставят на судно принадлежащий мне деревянный ящик. Я хочу, чтобы его поставили в темное прохладное место. И предупреди своих цепных собак — каждый, кто приблизится к ящику ближе, чем на пять шагов, умрет медленной мучительной смертью. Вот теперь мы окончательно договорились. — Кезон протянул шкиперу руку, и бывалый морской волк, неоднократно проливавший свою кровь и десятки раз — чужую, пожал ее с такой радостью, как если бы пожимал треугольную голову гадюки.

Монера болталась в неудобной рваной качке северного ветра, с палубы доносились крики надсмотрщика и скрип уключин. Кезон устало привалился к своему деревянному рундуку, наклонился к круглому отверстию и спросил:

— Как ты, верный друг?

В ответ послышался искаженный болью голос Суллы:

— Хорошо. Благодарю тебя, владыка. Воды пока достаточно. Мясо я смог проглотить.

— Сколько их было?

— Тьма или около того. Стыдно принимать смерть от стаи ворон. Я усыпал поляну их перьями, но если бы не помощь крестьян, боюсь, что моя служба тебе на этом закончилась бы.

— Много было питомцев?

— До кого я смог дотянуться — уже не вернутся к хозяевам. Ты быстро действовал. Еще бы несколько часов, и стражники Ульпия отыскали бы меня в этой деревне. Выдумка с телегами тоже оказалась хороша. Я рад, что мы смогли сбить погоню со следа.

Кезон с сомнением покачал головой, но не промолвил ни слова в ответ. Потом поднялся, легонько похлопал ладонью по шершавой деревянной поверхности ящика и тихо сказал:

— Все уже позади. Постарайся отдохнуть. Мы больше не будем расставаться. Обещаю.

— Нет, государь, все только начинается…

Дверь в кубрик распахнулась, пропуская мясистую рожу надсмотрщика, искаженную ужасом.

— Капитан зовет тебя на палубу. Сигнальщик заметил сторожевую либурну Стратора.

На палубе плотной завесой стояла вонь от китового жира, струившаяся из трюма. Монера по-прежнему уверенно раздвигала волну, но наперерез ей шел до боли знакомый Кезону багровый парус с черной совой по центру. Шкипер стоял у руля. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он бросил Кезону:

— Если мы сдадимся, нам сохранят жизнь.

— У нас не будет этого шанса.

— Нам не уйти.

— Значит — придется драться.